Грибоедовский праздник: чайная церемония в Хмелите
Views: 0
1 июня в музее-заповеднике А.С. Грибоедова “Хмелита” прошёл традиционный праздник, посвященный в этом году 200-летию написания комедии «Горе от ума». В рамках яркой и разнообразной программы дня в одном из камерных пространств главного усадебного дворца состоялась чайная церемония, вёл которую мастер Виктор Дёлог, сценограф, стилист, поэт и знаток китайского чая.
Культ чая, как известно, восходит к древнему Китаю, где самые ранние упоминания о нём относят ещё ко временам династии Хань (206 г. до н.э. – 8 г. н.э.). Однако в какие бы незапамятные времена ни уходили первые сведения о чае, историю его в Китае принято начинать со знаменитого трактата «Чайный канон», созданного в 757 — 765 годах известным литератором танской поры Лу Юем (733 — 803). Не иначе как «нектаром небожителей», «напитком, подобным сладчайшей небесной росе» именуется чай в этой книге, рассказывающей о его происхождении, методах выращивания и способах приготовления, о том, как его пить, и о необходимой чайной утвари. Трактат, как и его автор, приобрёл такую популярность, что Лу Юй превратился со временем чуть ли не в объект поклонения. «Торговцы, занимающиеся продажей чая, изготовляли глиняные статуи Лу Юя и возносили ему молитвы как божеству чая в надежде обрести удачу в торговле „божественным нектаром”».
Об этом, о символизме предметов чайной церемонии и о многом другом рассказывает Виктор. Он посвятил изучению чая и чайной церемонии 25 лет. За это время его коллекция чайных предметов, куда в обязательном порядке входят особая чайная посуда и чайные инструменты, пополнилась такими раритетами, как чабань из красного дерева 1950-х и прекрасными винтажными фарфоровыми гайванями. Наш мастер все это использует в повседневной жизни.
Предваряется церемония рассказом о предназначении чайных предметов и их символике.
Чабань – чайная доска – основа чайной церемонии, символизирующая в некотором роде Землю, которую щедро поливают водой и чаем. Это сулит достаток и плодородие. Существует поверье: чем больше проливается воды во время чайной церемонии, тем чище мысли.
Помимо символизма, чабань выполняет практические функции. На доске удобно размещаются все элементы чайной церемонии: гайвань или чайник, чахэ, чахай, пиалы. В процессе приготовления чая используется специальный набор инструментов, состоящий из: деревянной иглы для чистки носика чайника от оставшихся чайных листьев, щипцов, с помощью которых чайный мастер передвигает пиалы по чабани (в чайной церемонии не принято брать чужие чашки руками), чайного совка, используемого для насыпания чая в гайвань или чайник, чайного ухвата, с помощью которого чайный мастер подносит пиалы с чаем всем гостям церемонии.
Специальным сосудом для ознакомления с сухим чайным листом является Чахэ, «Коробочка с чаем» или «Лотосовый совочек». Впервые появился в Китае как ёмкость для подношения чая божествам или императору. Данный инструмент имеет особое значение, поскольку называется дословно чайным лотосом, а лотос является символом стремления к чистоте и красоте. Это растение рождается в мутной болотной воде, пробивается сквозь её толщу и являет на свет незапятнанные прекрасные цветы с божественным ароматом. Таким образом, лотос – символ непростого пути от тёмного несовершенства и незнания к просветлённому знанию и совершенству. В чайной церемонии «чахэ» – начало пути от незнания чая к его пониманию перед самым важным этапом – завариванием. Перед началом церемонии Виктор насыпает в чахэ чайный лист и передает всем присутствующим для знакомства с ароматом чая.
Гайвань – сосуд для заваривания, «чаша трех основ», где крышка означает небо, пиала — человека, а блюдце – землю. Такая своеобразная небольшая вселенная вокруг чая. Форме гайвани придаётся большое значение. При заваривании чай кладется в гайвань, заливается водой, после чего выливается в сосуд под названием Чахай – «чашу справедливости», где настой равномерно перемешивается и затем разливается по пиалам всем гостям.
Китайская чайная церемония – самая древняя из всех существующих. Если японская чайная церемония напрямую связана с Дзен, то китайская – обращена к древнему корневому культу предков и почитанию старших.
В ней используются самые разные сорта чая, но, как правило, для церемонии выбирается какой-то один. Виктор, учитывая вопросы и интересы гостей, выбрал для презентации три элитных сорта: белый чай, аналог Белого пиона желтых гор, зеленый – Пуэр шен и красный – дань хун.
Подготовив воду (родную, из Хмелиты), доведя кипение до «рыбьего глаза» – первых больших пузырей, Виктор определенным образом прогревал фарфоровую чайную посуду, и все по кругу знакомились с каждым сортом чая, вдыхая его аромат, передавая следующему гостю. Также и закончилась церемония общим «прощанием с чаем», по кругу передавался чай, который многократные «проливы» сделали иным, меняя его аромат и вкус, но и делая, одновременно, более тонким и воздушным, смягчая резкость. Чайная церемония для гостей стала «общим делом», напомнив, что даже чужие традиции в своей основе направлены на объединение и укрепление союза людей. Новые гости появлялись и исчезали, прекрасные дамы в исторических нарядах, разгоряченные конкурсом, задавали вопросы и пробовали необычный драгоценный напиток. Виктор неизменно доброжелательно приветствовал новичков и заваривал новые порции. Один из чаёв, предложенных Виктором, мог выдержать 24 «пролива».
Если японская чайная церемония направлена на созерцание, медитацию, требует тишины, не терпит смеха, веселья, то китайская – предполагает дружескую беседу. Здесь беседа не умолкала ни на минуту, обсуждался исторический сухой и влажный путь чая в Россию и Европу, древняя практика прессовать чай в блины и кирпичи (так он лучше переносил дальнюю дорогу), ритуал варки чая по Лу Юю, срединный путь как единство нравственности и добродетели, как требование гармонии между человеком и природой, требование искренности, снисходительности и любви к другому, осторожности в словах и поступках, как фундаментальная универсалия в основе китайских культурных ритуалов, в том числе и чайной церемонии.
В апреле первый проект творческой лаборатории Грибоедов-Лаб условно назывался «Чаепитие с Грибоедовым»; он реализовался и как совместная трапеза сотрудников музея, участников выставки и гостей вернисажа за огромным самоваром с пирогами, коврижками и блинами. Сегодня это чаепитие обогатилось новыми нюансами, и в родных пенатах семьи писателя и дипломата Александра Грибоедова экзотическая культурная традиция Дальнего Востока вдруг обернулась не просто продолжением нашего русского усадебного чаепития, но и вновь напомнила о том, что в традициях и канонах другой культуры мы способны различать универсальное зерно предназначения человека: хранить память рода, народа, земли, взрастившей и воспитавшей его, ценить и беречь то человеческое единение и общность, которое одухотворяет и делает осмысленным личный выбор, изменяет и гармонизирует отношение к социуму и природе, делая его «совершенным, тонким, искусным и мастерским», по слову китайского средневекового мудреца.
Первая чашка чая освежает губы и горло;
Со второй чашкой возникает приятная лёгкость;
С третьей – приобретается острота ума
и готовность прочитать пять тысяч свитков;
С четвёртой чашкой возникает приятная лёгкость
и приходит избавление от всех телесных недугов;
Пятая чашка очищает до костей;
Шестая чашка дарит умение общаться с Бессмертными;
Седьмая чашка – о, это уже слишком много!
– моё тело в объятиях освежающего ветра.
Лу Дун, поэт, мастер чая, династия Тан
Вера Родина, искусствовед, участник чайной церемонии мастера Виктора Дёлога